Referendum Results
“Dzimta”
This post has not been translated into English yet. If you know Russian or Latvian language, you can help our organization by translating this text into English and emailing it to us at [email protected]. We will be very grateful for it.
«Если воинствующие защитники пропаганды геев воспитывают детей, они им прививают свои взгляды... Это абсолютно деструктивно. Долг общества — защищать детей от лживой идеологии», — Збигнев Станкевич, архиепископ Риги (Римско-католическая церковь)
Закончился сбор подписей за проведение референдума по запрету пропаганды гомосексуализма в детских учебных учреждениях. И хотя наша организация не была инициатором данного мероприятия, мы приняли активное участие в нём по идейным соображениям. Дело в том, что наша аналитика уже на начало 2014 года показывала опасность для латвийского общества возникших тенденций в законодательстве и правоприменении.
Европарламент принимал одну резолюцию за другой, продвигая так называемые права ЛГБТИ-лиц. В резолюциях шла речь в том числе и о внедрении гомо-идей в образование. И хотя резолюция — это лишь рекомендация, т. е. Латвия не обязана внедрять их у себя, всё равно мы видим, как на уроках социальных знаний (обществоведения) в некоторых школах уже учат пятиклассников: «Мол, люди с однополой ориентацией — это тоже нормально». Учебник социальных знаний вообще вызывает у родителей много вопросов, но это требует написания отдельной статьи. В любом случае, проникновение таких идей в школы вовсе не радует родителей. Более того, проникают они осторожно, понемногу, иногда даже скрытно, чтобы родители ничего не узнали. В одной из рижских школ, к примеру, учительница, рассказывая о сексе, раздала какие-то листы с картинками, но домой забрать их не разрешила. И посвятить родителей отказалась. Соответственно, родители понятия не имеют, каким образом разбиралась столь деликатная тема. А такая откровенная скрытность вызвала у них ещё больше подозрений и волнений.
Именно поэтому, инициатива провести референдум, принять закон, который бы запретил говорить в школе хотя бы о гомосексуализме (куда там до запретить секспросвет!) — такая инциатива могла стать одним из шагов по защите детей. Хотя, конечно, она и была несколько преждевременной. Почему мы так считаем, я изложу ниже.
Что ж, мероприятие завершено. Мы благодарим всех, кто не поленился сходить к нотариусу, кто пришёл к нашему «мобильному штабу», или «нотаробусу», как его окрестили блогеры. Огромное спасибо и тем, кто активно агитировал своих знакомых или взялся по собственной инициативе распространять информацию о проводимом сборе подписей в защиту детей. Это было крайне важно. Наши наблюдения и экспресс-опросы около «нотаробуса» показали, что идея введения таких поправок в закон находит горячий отклик у подавляющего большинства людей и единственная причина, по которой опрошенные прохожие не подписались ранее, является отсутствие информации о самом мероприятии.
Действительно, именно попыткам информирования широкой общественности ставились наибольшие препоны со стороны чиновничьего аппарата и редакторов СМИ. Первые не хотели пускать нас с лекциями на родительские собрания в школы и угрожали тем директорам, которые позволили нотариусу собирать подписи прямо в школе. Вторые, за редким исключением, избегали публикаций и дискуссий на эту тему.
Как бы то ни было, необходимо подвести итоги акции. Согласно данным инициаторов сбора подписей, общества «Защитим наших детей», в итоге собрано 13 250 подписей.
Поясню тем читателям, кто не очень знаком с порядком введения народной инициативы в закон, какова эта процедура. Сначала инициативная группа собирает определённое количество нотариально заверенных подписей и подаёт заявку о новом законе в Центральную избирательную комиссию (ЦИК). ЦИК проверяет, собрано ли нужное количество (30 000), и организовывает второй этап сбора подписей — уже с использованием административного ресурса, т.е. за государственный счёт. Те, кто подписался на первом этапе, второй раз подписываться не должны, т. к. их голоса уже будут учтены. А затем, когда все нужные подписи собраны, закон подаётся на рассмотрение в Сейм. Вся суть в том, что такой закон Сейм обязан рассмотреть, т. к. его предлагает десятая часть избирателей. И только если Сейм, несмотря на волеизъявление десятой части избирателей, отказывается рассматривать эти поправки, то в этом случае созывается всенародный референдум. И закон принимается на основании результатов референдума, независимо от мнения депутатов по данному вопросу.
Поэтому перед инициаторами поправок стояла задача за 12 месяцев собрать 30 000 нотариально заверенных подписей, чтобы подать их в ЦИК. А знаете ли Вы, что Закон о народном голосовании претерпел изменения не далее как в 2012 году? Это теперь надо собирать 30 тысяч подписей, а до 2013 года для «начала разговора», т.е. подачи в ЦИК хватало и 10 тысяч. Что это значит? А ровно то, что собранных 13 250 подписей против популяризации гомосексуализма с лихвой хватило бы для объявления второго этапа, если бы в 2012 году депутаты не ограничили наши права на законотворчество. И сейчас, в декабре 2014 года у Латвии был реальный шанс хотя бы частично закрыть бы вопрос с вовлечением детей и молодёжи в мир педерастии и других отклонений медицинского характера.
Остаётся лишь с прискорбием отметить, что местной элите, хорошо обученной за рубежом, затóченной на присвоение колониального богатства через подавление воли местного населения, удаётся с блеском осуществлять свои подлые коварные замыслы. Под различными предлогами, но, в основном, играя на чувстве страха перед «большим соседом», они лишают народ всё больших прав и всё более отчуждают его от власти, не гнушаясь даже тем, что это — их собственный народ, латышский народ. Как же могут они относиться к народу как к жителям своей колонии?
Ведь мало кто знает, но согласно тем самым поправкам 2012 года, теперь, начиная с 1 января 2015 г., чтобы выдвинуть законодательную инициативу снизу, будет необходимо уже на первом этапе собрать не 10 и не 30, а 155 тысяч подписей! Легко предположить, насколько близка к фантастике и математически стремится к нулю вероятность выдвижения хоть какой-то инциативы. Об этом факте СМИ молчат, равно как и о том, что сейчас проводится сбор нотариально заверенных подписей за отмену этой поправки. Фактически мы остались полностью лишены власти в своей собственной стране. Единственное, что нам «доверяют» — это раз в 4 года поставить крестик напротив предлагаемых нам той же элитой фамилий.
И когда в министерстве благосостояния нам говорят, что своими письмами и выступлениями на комиссиях мы отражаем мнение лишь «некой части общества», то возникает резонный вопрос: «А что же такое, господа, по-вашему, есть общественное мнение?» Как его распознать без пропагандистских клише и статистических манипуляций, которые нам хорошо известны? Теперь, по окончании сбора подписей, ни одна чиновница не посмеет нам возразить. Ибо одно дело, собрать голоса в электронном виде (что, конечно, тоже представляет ценность), и совсем другое — «живые» подписи, да не просто «живые», а ещё и нотариально заверенные. Ведь это означает особый уровень мотивации. Это означает, что каждый из более чем тринадцати тысяч человек счёл для себя важным найти время, прийти к нотариусу, просидеть в очереди, а то и в двух, т.к. некоторые нотариусы отказывались заверять подпись (что, кстати, является должностным преступлением), заплатить пошлину в размере почти 3 евро, потом отправиться на почту, там тоже потратить время и деньги, чтобы отправить подписной лист на пункт сбора голосов. Именно поэтому все собранные голоса имеют особую ценность. Они являют собой свидетельство высокой мотивированности всех подписавшихся.
И, конечно, мы должны учесть, что эти 13 250 живых подписей были собраны:
а) в условиях полной неинформированности населения;
б) в условиях практически отсутствия активности со стороны самих инициаторов сбора;
в) в условиях политических спекуляций, связанных с личностью Линдермана как инициатора акции; одни считают его «кремлёвским проектом», другие — американским провокатором; в любом случае, даже хорошая идея, исходящая от него, ни к чему хорошему, дескать, не приведёт; «Мы за референдум, если бы не этот Линдерман — кто знает, что у него на уме и как он наши подписи потом использует», — рассуждали многие наши сограждане; выходит, что Линдерман загадочен, зловещ и вездесущ;
г) в условиях отсутствия поддержки (за редким исключением) со стороны интеллигенции, политиков, общественных деятелей — тех, кто обязан вдохновлять и образовывать народные массы;
д) в условиях постоянных целенаправленных попыток дезориентировать граждан; многие публичные лица пытались представить данную акцию как противостояние двух выдуманных ими лагерей: «традиция = семья = русский мир = Путин = нетерпимость = тоталитаризм» и «Европа = демократия = латышскость = толерантность = педерастия». Подобный ассоциативный ряд совершенно неправильный! Это что же получается? Если человек придерживается или отстаивает семейные ценности, то он непременно сторонник тоталитаризма? А куда же причислить тех, кто радеет за сохранность латышской нации? Как же тогда воспринимать Сатверсме с её 110-й и 116-й статьями, с её преамбулой, в конце концов?! По такой логике выходит, что конституция нашей страны направлена на установление диктатуры и тоталитаризма. Это же совершеннейшая глупость! К сожалению, в эту глупость многие слепо поверили и не пришли подписываться.
Всё это только мешало собирать подписи. Казалось, всё работает против, одно препятствие сменяет другое. «За» — только стихийный энтузиазм отдельно взятых людей и групп людей, в числе которых и Ваш покорный слуга РОД «Дзимта». То есть «за» — только гражданское сознание и дух здравомыслия. Как, скажите, можно было рассчитывать на победу в таких условиях? Рассчитывать было нельзя, но надеяться — можно и должно. Да, было тяжело. Да, не собраны пресловутые 30 000. Поражение ли это? Ни в коем случае.
Это тоже победа. Во-первых, потому, что теперь за этот вопрос могут взяться все традиционные конфессии, общественные организации и политики, т. к. это перестаёт быть «проектом Линдермана». Во-вторых, потому что 13 250 живых высокомотивированных подписей, собранных при абсолютно неблагоприятных условиях, являются неопровержимым доказательством единодушного общественного мнения в данном вопросе. Повторюсь, что будь они собраны два года назад (когда был в силе старый закон), мы были бы обязаны провести референдум.
И теперь ни один чиновник, ни один депутат не сможет восклицать: «С чего вы взяли, что люди не хотят этого в школах?». Теперь они обязаны реагировать. Но и мы теперь не вправе бросать начатое. И будьте уверены, мы готовим следующие шаги. РОД готовит письма и будет требовать от власти адекватного ответа. Мы слишком хорошо понимаем беспощадные последствия внедрения «уроков толерантности». Мы слишком хорошо видим, как пытаются они проникнуть во все щели нашего образования и в какую бездну несутся народы, допустившие у себя это зло.
Мы слишком ярко ощущаем собственное метафизическое падение. И мы намерены его остановить. Для нас это — не только вопрос выживания. Для нас это — вопрос смысла, вопрос восхождения человеческого рода.