Продажная «девка» империализма или Минздрав не предупреждает. Часть I
Эдуард Варварин
«Если ты контролируешь поставки пищи, ты контролируешь народ»
Член Совета по международным отношениям Генри Киссинджер
Что такое ГМО? ГМО — это трансгенные организмы, наследственный материал которых изменён методом генной инженерии с целью придания им желаемых свойств. Или дословно: генетически модифицированные организмы. Безобидно звучит не правда ли? Так, что же на самом деле представляют из себя ГМО? Как говориться: так ли уж страшен чёрт, как его малюют? Давайте разберёмся. Ниже я привожу факты находящиеся в открытом доступе.
Для начала немного истории.
Использованием мутаций, не пугайтесь, селекцией люди начали заниматься задолго до Дарвина и Менделя.
|
Чарльз Роберт Дарвин |
Грегор Иоганн Мендель |
Небольшое отступление. Если Дарвина знают все школьники, то я представлю Грегора Иоганна Менделя (1822—1884) — австрийский биолог и ботаник, основоположник учения о наследственности, позже названного по его имени менделизмом. Открытие им закономерностей наследования моногенных признаков (эти закономерности известны теперь как Законы Менделя) стало первым шагом на пути к современной генетике.
Продолжим. Изначально, говоря современным языком, биотехнологии начали применять в хлебопечении, виноделии, пивоварении, получении кисломолочных продуктов, пищевого уксуса и т. д. Во второй половине XX века материал для селекции стали готовить искусственно, генерируя мутации специально, воздействуя радиацией или колхицином (популярный мутаген вызывающий наследственные изменения — мутации) и отбирая случайно появившиеся положительные признаки. Однако бурное развитие она получила с эрой антибиотиков в 40—50 гг.
И понеслось. 60-е годы — производство кормовых дрожжей и аминокислот. А в 70-е годы биотехнология получила уже новый импульс — генную инженерию. Достижения в этой области не только расширили спектр микробиологической промышленности, но и коренным образом изменили саму методологию поиска и селекции микроорганизмов — продуцентов (организмы, в основном, зелёные растения способные синтезировать органические вещества из неорганических в процессе фотосинтеза; то есть, все автотрофы).
Первым генно-инженерным продуктом стал человеческий инсулин, продуцируемый бактериями кишечной палочки Е. соli (один из её штаммов в своё время наделал много шума в Германии, но об этом ниже), а также изготовление лекарств, витаминов, ферментов, вакцин. В эти годы были разработаны основные задачи генной инженерии, конструирование вне живого организма новых функционально активных генетических структур (рекомбинантных (химерных) ДНК) и создание организмов с новыми свойствами.
В 1983 г. ученые, изучая почвенную бактерию, которая образует на стволах деревьев и кустарников наросты, обнаружили, что она переносит фрагмент собственной ДНК в ядро растительной клетки, где он встраивается в хромосому и распознаётся как свой. С момента этого открытия и началась история генной инженерии растений.
Первым в результате искусственных манипуляций с генами получился табак, неуязвимый для вредителей, потом, в 1994 г., генно-модифицированный помидор «Флавр-савр» фирмы «Monsanto». В отличие от своих обычных собратьев, месяцами хранился зеленым в прохладном помещении, а попав в тепло, тут же превращался в ярко-красный овощ. Полезные способности помидора появились благодаря гену холодоустойчивости глубоководной камбалы. Соединить рыбу с овощем генетикам помогли агробактерии, которым вместо опухолевых генов вставили ген камбалы. Затем генетики вывели хладоустойчивую картошку, скрещенную с геном подснежника, кукурузу и сою, которые вырабатывают яд и самостоятельно защищаются от вредителей, засухоустойчивую пшеницу с геном скорпиона, сою, рапс, огурец, картофель, свеклу, яблоки и многое другое.
Выведение нового сорта растений классическим методом — селекцией (изменение широкой группы генов с помощью скрещивания, радиации или химических веществ, надеясь на случайные сочетания признаков в потомстве и отбор растений с нужными свойствами) требуется более 10 лет рутинной работы. Сейчас ученые научились делать так, чтобы ген работал в нужных органах и тканях (корнях, клубнях, листьях, зернах) и в нужное время. Теперь новый трансгенный сорт может быть получен за 4—5 лет.
То, что биотехнология — это будущее человечества никто не сомневается. С помощью методов генной инженерии можно решить многие проблемы такие, как голод, наследственные заболевания, изменение климата и др.
Конечно, поначалу трансгенам обрадовались. Ведь основным и наиболее весомым аргументом производителей ГМО и их сторонников была экономическая выгода. Но как оказалось, влияние ГМО на человека, т. е. на его здоровье, на его репродуктивную способность должным образом никак не изучалось, а если и изучалось, то информация, просочившаяся в СМИ вызывает шок, насколько смертельно опасны эти продукты.
Производители трансгеников сулят уменьшение затрат и повышение урожаев. Посевы ГМ-культур не страдают от паразитов, например, ГМ-картофель, устойчивый к колорадскому жуку. Помимо этого, трансгеники легко переносят обработку полей гербицидами, уничтожающими сорняки, что многократно облегчает обработку полей и существенно экономит время и средства. Иными словами, производители обещают, что ГМ-семена дают повышенный в два-три раза урожай, устойчивы к вредителям и гербицидам, а также к токсинам и тяжелым металлам. К примеру, модифицированная соя может стоить в два-пять раз дешевле своих натуральных аналогов. Но прибыль производителя будет еще больше, например в колбасе, содержащей трансгенные продукты, их доля составляет порядка трех процентов, а себестоимость готовой продукции снижается на двадцать пять процентов. Это очень хорошая прибыль.
Т. е. с экономической точки зрения ГМО — очень выгодное вложение средств. Но только не для всех. Сверхприбыли получат лишь те, кто стоит за его созданием и агрессивным распространением. Это не просто состоятельные бизнесмены. Создание каждого нового вида ГМ-организма, по экспертным оценкам, стоит порядка трех миллионов долларов США, а ведь общее количество генно-модифицированных сортов и видов уже перевалило за тысячу.
Подобные фокусы с природой под силу только крупным транснациональным корпорациям. И такие колоссальные затраты необходимо окупать. Около восьмидесяти процентов всех зарегистрированных ГМО принадлежат родоначальнице индустрии — компании «Монсанто» (химическая компания США), два следующих по величине игрока на рынке — швейцарская «Сингента» и немецкая «Байер». Эти фирмы зарабатывают продажей патентных прав на выращивание ГМО, семян ГМ-культур, сопутствующих пестицидов и сельскохозяйственной техники. Один только годовой оборот семян ГМ-культур, по экспертным оценкам «Гринпис», составляет порядка пятидесяти миллиардов евро, в данную величину не входят доходы от продаж пестицидов, патентных прав и прочего. Естественно, что за подобными деньгами стоят весьма влиятельные силы, способные создавать мощнейшие лобби. Наиболее крупной из них является «Груп-лайф Америка», Ассоциация агропромышленных корпораций, в которую входят такие гиганты, как «БАСФ», «Байер Груп-сайенс», «Доу Агросайенсес», «Монсанто» и «Сингента».
Но упомянутая ассоциация — это далеко не все сторонники ГМО. О тех, кто также имеет свои интересы в данной области мы и поговорим в следующей части.