Fathers, be Fathers!
O. Nikiforov
This post has not been translated into English yet. If you know Russian or Latvian language, you can help our organization by translating this text into English and emailing it to us at [email protected]. We will be very grateful for it.
О теории З. Фрейда и воспитании наших детей
Проходя сегодня мимо лотков с книгами нельзя не радоваться. Но как много отдали бы мы за возможность приобрести эти книги лет 10—15 назад. Помню, какой радостью для меня была покупка в 1984 году в букинистическом магазине Даугавпилса одного тома из собрания Ж. Пиаже. Сегодня же любому из нас предлагают труды З. Фрейда, А. Фрейд, Э. Берна, Т. Харриса, Э. Фромма, многих отечественных и зарубежных психологов, философов. Сегодня З. Фрейд, более других нелюбимый партийными и идеологическими цензорами, прочно занял свое место на нашей книжной полке. К сожалению, стиль изложения его трудов довольно сложен и требует владения как психологической, так и психиатрической терминологией. Поэтому стоит поднять некоторые вопросы психосексуального воспитания ребенка и затронуть те аспекты, в которых неискушенному читателю разобраться было бы трудно.
Воспитание ребенка начинается с самого его рождения. Однако в первые годы на ребенка в большей степени оказывает влияние та часть психики, которая в работах З. Фрейда получила название «ID» или «бессознательное». В возрасте 3—6 лет происходит формирование основных черт характера, поиск себя, своего места в системе отношений между людьми, осознание своего пола и т. д. Попробуем проследить, как эти процессы протекают в типичной современной семье.
В глазах ребенка ведущую роль играет мать. Ведь это тот человек, который кормил его грудью, менял пеленки, играл с ним. Мама готовит пищу на всю семью, обстирывает всех, убирает квартиру, у нее есть много шкатулок с красивыми пуговицами, ароматных блестящих пузырьков с духами, от нее не пахнет табаком (ведь не все мамы курят), и вообще мама уделяет больше всех времени ребенку. Папа же целыми днями где-то пропадает (если он не безработный), а вечером читает газету или смотрит телевизор, Кто же главнее? Мама или папа? Конечно же, мама!
3. Фрейд утверждает, что в младшем возрасте у ребёнка основными являются три потребности, руководящие всей его активностью. Это потребность в любви, контроле и во включенности в социум. Эти потребности ребенком полностью не осознаются и проявляются только во влечениях. Он в этом возрасте более ласков, нежен в проявлении своих чувств к тем людям, которых любит, очень сильно переживает оценку взрослыми своих поступков, проявляя всю гамму чувств от уверенности в своей исключительности и гениальности до тяжелой депрессии, связанной с недооценкой родителями, например, его детских рисунков на обоях гостиной. Ему свойственна часто раздражающая родителей навязчивость собственным обществом (особенно, когда дома гости) и непосредственность при обсуждении поступков взрослых, их поведения.
Вот, наверное, знакомая всем ситуация: семья ожидает гостей. Мама на кухне готовит угощение, а тут малыш «въезжает» на своей новой машинке, имитируя при этом все звуковые эффекты. Пока мать занята плитой, малыш «загружает» в кузов машинки содержимое сахарницы и счастливо улыбается, оглядываясь на изумленное лицо мамы. «Что ты натворил?! Уходи отсюда! Не видишь — я занята!» и т. д. Малыш вынужден удалиться, хотя здесь столько интересного. Он искал участия и контроля со стороны «самого главного человека в семье», ожидал восторженных откликов на его способности водить машину, но его выгнали вон. В маленьком сердце затаилась маленькая обида, он идет в комнату, где папа читает газету «Суббота» или смотрит телевизор. Ребёнку необходимо снять чувство обиды; он пытается приласкаться, прильнуть щекой к папе, такому сильному и умному, но на экране телевизора заканчивается «рекламная пауза», и вообще папе не нравятся эти проявления «телячьих нежностей», звучит очередное «отстань, иди поиграй». Да! Ни участия, ни любви! С опущенным носом малыш скитается по квартире в поисках неосознанного удовлетворения. И нет ничего удивительного в том, что он начинает его искать не там, где надо. Для ребенка родители — это просто папа и мама, а не мужчина и женщина. Но если кто-то его и проконтролирует, так это мама, если от кого-то дождется он нежности и ласки, так это от мамы. Именно с мамой, с женщиной, связано в большей степени удовлетворение ведущих социальных (мы уже не говорим о биологических) потребностей ребенка. Поэтому мальчик, подражая взрослым, часто принимает именно материнские формы поведения, старается быть похожим на мать или женщину. Но вернёмся в нашу семью.
Вечером приходят гости. Каждым гостем малышу уделяется строго регламентированная часть времени. С точки зрения малыша, они всё спрашивают его об очень скучных вещах: «Сколько тебе лет? Не ужели уже три с половиной! Да ты уже большой!» и так далее. Хоть бы кто-нибудь поинтересовался: «Кто купил ему такую красивую машину или как растёт апельсиновое семечко, которое он посадил в горшок с фикусом на окне! Но у взрослых свои причуды! Малыш терпеливо ждёт, когда сможет включиться в общую беседу. И пусть мама не думает, что он ляжет вовремя спать. Но вот дяди, подвыпив, закуривают, и малыш понимает, что им не до него. И он идет к тётям. Они приласкают, дадут конфету, с удовольствием выслушают стишок, который малыш уже знает. Так значит, тёти гораздо интереснее, чем дяди. Они главнее и лучше.
Когда в детском саду девочки, разобрав все женские роли, говорят мальчику: «Будешь папой! Иди, ложись на диван и читай газету!», наш малыш уже уверен, что получить удовольствие от жизни (ведь игра — это жизнь ребёнка), быть в ней активным, заниматься интересными делами можно, только приняв женскую роль. Бытует мнениё, что на воспитание девочки отсутствие отца не так сказывается, как на воспитание мальчика. Ведь девочка имеет постоянный пример — маму, которая передает дочери женский пример поведения.
Труды З. Фрейда изгнали с полок совётских книжных магазинов за его так называемую теорию пансексуализма. Исходным моментом ее является утверждение, что у мальчиков существует «Эдипов комплекс» — неосознанное сексуальное влечение к матери и ревность к отцу, усиливающее процесс принятия им женской роли, а у девочек — «комплекс Электры» — сексуальное влечение к отцу и ревность к матери. Повторим еще раз, что эти влечения являются неосознанными и связаны с кормлением ребёнка грудью, ранними социальными ассоциациями ребенка и т. д. Подробно эти комплексы описаны в труде 3.Фрейда «Три очерка по теории сексуальности».
Наверное, многие видели, как девочки активно помогают матери на кухне, выполняют другие домашние дела, стараясь, чтобы это обязательно видел папа. Иногда они даже заявляют: «Когда я вырасту, я выйду замуж за папу и буду лучшей женой, чем мама». Папы же, показывая внешнее разочарование при рождении дочери, испытывают при этом какой-то внутренний трепет, отсутствующий при рождении сына, которое было бы окрашено вполне объяснимыми эмоциями радости. Снова вернёмся в нашу обычную семью.
Что видит маленькая девочка? Мама постоянно ругается с папой по всяким мелочам, не пропуская случая, чтобы подчеркнуть, какой он «бестолковый», «неуклюжий», «неполноценный», она держит его «под каблуком». У малышки возникает сильнейшее противоречие: с одной стороны, бессознательное влечение к отцу, возвеличивание и любовь к нему, с другой — отношения отца с матерью, реальное его положение в семье. И, возможно, маленькую девочку невольно ставят в ситуацию выбора между отцом и матерью. К чему же может привести тот или иной выбор?
Давно замечено, что дети обычно делают что-то обычное для родителя противоположного пола, а образцом поведения при этом служит родитель их собственного пола. Если девочка выбирает отца, то все три потребности, о которых мы говорили выше: в любви, в контроле за ее действиями и включенности в общество людей, реализуются через него. Но в этом случае из-за ревности к матери, её стиль женского поведения неосознанно отвергается. Хорошо, если девочка найдёт его в ком-то другом: тёте, маминой подруге, соседке или ведущей передачи «Спокойной ночи, малыши!». Но если нет — она войдёт в общество через принятие мужской роли. Каждый, наверное, видел девочек, предпочитающих игре в куклы футбол или «казаки-разбойники» в компании дворовых мальчишек, причем, нередко именно девочки верховодят при этом. Вырастая, такие девочки предпочитают мужской стиль одежды, не любят косметику, о них говорят: «это свой парень».
Другой, более частый вариант выбора — предпочтение отдается матери. Тогда все три потребности реализуются через мать, а влечение к отцу загоняется вглубь бессознательного, и противоречие усиливается. Девочка начинает искать в маме лучшего «другого папу» и… не находит, так как мама говорила: «все мужчины ленивые и никчёмные». К тому же, поскольку потребность в любви удовлетворяется матерью, девочка неосознанно принимает мужскую роль, стараясь при этом быть более мужчиной, чем мужчина может быть.
Когда такая девочка вырастает, она предпочитает феминизированных юношей, несмотря на то, что ее выбор удивляет подруг и окружающих, но главное в том, что он бесспорно нравится матери этой девочки. И это закономерно: выполнять подсознательно принятую мужскую роль она может тогда, когда партнёр выполняет женскую. Усвоив материнскую стратегию семейных отношений, эта девочка в будущем будет подавлять своего избранника точно так, как её мать подавляла своего мужа. Но о последствиях чуть позже.
Потом — школа. Учитель, самый умный человек, тоже, как правило, женщина. Происходит своеобразное замещение: место матери занимает учительница. В возрасте 6—7 лет ведущим видом деятельности у ребёнка является учение. Не случайно с пяти лет начинается возраст «почемучки». И часть авторитета от родителей переходит к учителю. Часто дети-первоклассники говорят: «А вот Мария Ивановна сказала, что это совсем не так». Видимо, и мамы сталкивались с тем, что их сыновья-школьники относятся теперь к ним прохладнее.
Перенесёмся в школу, пройдёмся по коридору начальных классов во время перемены. По центру идет Мария Ивановна — учительница «1а» класса, за ней гурьбой бегут ребятишки. Каждый старается прикоснуться, обратить на себя внимание, получить хоть каплю нежности и ласки. Они хотят удовлетворить свою потребность в любви (ведь учительница, как и мама, тоже женщина). Но мы замечаем, что среди них, как правило, одни девочки. Мальчики бегают где-то неподалёку и не решаются подойти ближе. Ведь им с детства папой (а иногда и мамой) внушалось, что мальчику не подобает ластиться к кому-то.
Но проблема в том, что большая опасность подстерегает тех мальчиков, которые решились-таки присоедениться к обожателям учительницы, и кого-то из них она допускает до себя. Не секрет, что многие учителя любят «покомандовать» детьми, считая необходимой строгость, «чтобы не разбаловались», выполняя, по сути, мужскую роль, заставляя мальчиков принять противоположную — женскую. У девочек, в свою очередь, происходит подтверждение ранее сделанного вывода о том, что женщина — «всему голова». Они видят искаженную женскую форму поведения — власть и сила интеллекта, право «казнить и миловать».
Боясь навлечь на себя гнев педагогов и вызвать удивление родителей, отмечу, что большую озабоченность вызывают мальчики-отличники. Ведь мальчику необходима включённость в общество людей. Но поскольку через учительницу реализуются потребности в любви и контроле, мальчик делает вывод, что учительница проверяет и контролирует его как мама, и те выводы, которые она делает в отношении его, связаны с реализацией его потребности в любви. То есть «она ставит мне двойки потому, что не любит, а не любит, потому что у меня много двоек». Это переплетение женской, неофициальной роли и официальной педагогической в лице учительницы создает постоянное дискомфортное состояние у мальчика, связанное с неудовлетворением им его основных трёх потребностей. Единственный вариант — это хорошая успеваемость. Мальчик начинает «лезть из кожи вон»: становится отличником, «любимчиком». Вы скажете: «Ну и хорошо!» Но ведь включается-то он опять-таки через выполнение женской роли. Чтобы стать любимцем у авторитарной, по-мужски властной учительницы, мальчик должен выполнять женскую роль; может быть, это одна из причин того, что таких мальчиков в классе недолюбливают, особенно — другие мальчики.
Что же касается девочек, то учительница подсознательно видит в каждой из них собственную дочь и соответственно к ним относится. Многие учителя в силу специфики своей профессии любят командовать детьми, лишая их самостоятельности и инициативы. Часто такой же тактики они придерживаются по отношению к собственным детям, ну и конечно же, к «любимым» ученикам.
Девочка, которая в детстве выбрала из двух родителей более властную маму, несомненно будет среди «любимых» учеников нашей Марии Ивановны. Такая девочка преуспевает в учебе, становится старостой класса. Но внутренне эта девочка продолжает желать исполнять мужскую роль, и если в отношениях с учительницей это невозможно, то уж в отношениях с одноклассниками — полный простор.
Эта статья готовилась на основе материалов консультаций. На них часто приходили женщины, не находящие удовлетворения в семейных отношениях, зато все они имели отличную карьеру, были активны в общественной жизни. Постоянные стрессы, раздражительность, неуживчивость — не это ли результат искажений в психосексуальном воспитании? Оказалось, что все пациентки попадают в описанную нами модель воспитания и в детстве действительно имели и властную мать и авторитарную учительницу. Причем об отце, в зависимости от того, кого они выбрали в детстве, отзывались либо с ностальгической восторженностью, либо с чувством раздражения. Если девочка выбирала папу, то в школе такая девочка отвергалась учительницей, чувствующей в ней внутреннюю мужскую позицию, которую эта учительница дома старалась искоренить в собственных детях. Поскольку в начальной школе учительница — высший авторитет, то, вслед за учительницей, такую девочку не принимают и одноклассницы. Девочка плохо учится (разве учительница будет к ней объективна?) и с помощью мальчиков реализует свою потребность во включённости.
Дальше — больше. Наступает подростковый возраст — возраст противоречий, смены личностных оценок, ломки авторитетов детства. У мальчиков с неправильно сформированным представлением о собственной психосексуальной роли появляются серьги в ушах, длинные или уложенные в фантастическую причёску волосы. Такие мальчики уделяют своей внешности повышенное внимание, что, при отсутствии вкуса и при наличии желания выделиться среди сверстников, выливается в перекрашенные волосы всех оттенков, в самую невообразимую одежду собственного пошива и в… использование маминой косметики. Может быть, я преувеличиваю, но зайдите на любую дискотеку в крупном городе и убедитесь, что преувеличение не так уж велико. Поскольку воспитанием детей в семьях в основном занимаются матери, то можно сделать вывод: ими осознанно или не осознанно поощряются такие формы самовыражения.
В подростковом возрасте наша девочка, выбравшая мамину линию поведения, уже не тешит себя иллюзиями насчёт маминой непогрешимости и правоты. Она занята борьбой за власть с учительницей и при хорошей учебе управляет всем классом, являясь в нем лидером.
Девочка, выбравшая папину роль, продолжает дружить с мальчиками, входя в компанию отверженных учительницей парней, обиженных на школу и проводящих в ней по возможности меньше времени. Не будем говорить о том, какие ценности являются основными в таких компаниях, поскольку в большинстве из них таковых вообще нет.
На основе всего вышеизложенного попытаемся сделать некоторые выводы.
Во-первых, как родителям вести себя с мальчиком от 3 до 6 лет. В первую очередь, отмечу — избежать многих отклонений в психосексуальном развитии своего ребёнка можно только изменив систему взаимодействия супругов как в отношениях с ребенком, так и между собой. Мы думаем, что отцы должны взять на себя бо́льшую часть работы по дому, чтобы сын видел, что главный — папа. Конечно, если кому-то всё равно, кто вырастет из его сына: мужчина или нечто женоподобное, он может сослаться на то, что это «женское дело». Далее, было бы очень неплохо, если бы женщины нашли в себе силы перестать «пилить» мужей, доказывая их «никчемность», и стремились всеми средствами поднимать их авторитет в глазах сыновей. Пусть все «сложные и трудные» вопросы решает папа. Иначе матери будут иметь в своем взрослом сыне «младшую подругу». И желательно очень внимательно наблюдать за тем, какие роли принимает на себя сын в своих играх. Насторожитесь, если они — женские. Кроме того, опасен эффект «заражения»: когда в группе принято, чтобы мальчики выбирали главные, но женские роли, и новичок, чтобы включиться в игру, должен поступать также.
Во-вторых, необходимо разумное разделение ролей в семье, чтобы дети могли реализовать свою потребность в любви к родителям противоположного пола (удовлетворить свои комплексы «Эдипа» и «Электры«), а потребности в контроле и включенности — с родителем своего пола. Тогда формирование психосексуального «я» будет протекать нормально.
В-третьих, несколько пожеланий учителям и воспитателям дошкольных учреждений: не надо командовать детьми, «давить» на них, ведь как говорил Я. Корчак: «Если ребёнок совершил проступок, самое лучшее… — простить его». Единственное средство избежать описанных проблем — активно включиться отцам в школьные дела сыновей. Для ребёнка в возрасте 6—10 лет главная деятельность — учеба, и ему хочется найти в ней контроль и включённость. Пусть мальчик найдет их в мужчине. Отцы! Проконтролируйте, как учится Ваш сын, как он выполняет домашние задания, похвалите за успехи, показав ему свою заинтересованность, наладьте отношения с учительницей и классом — и Вы увидите, с какой благодарностью и обожанием будет смотреть на Вас Ваш сын.
Залог успеха в формировании характера сына или дочери — добрые, доверительные отношения в семье между родителями. Если возникают какие-либо конфликты, решайте их без ребенка, не вмешивайте его в семейные разлады, не ставьте в ситуацию выбора. В этом случае в Вашей семье воцарится мир и покой и дети будут любить Вас искренней и преданной любовью! Да поможет Вам Бог!
О. Никифоров
доктор психологии,
профессор Латвийского Университета